На днях он выступил с постом в Facebook, где посетовал на то, что многие алматинцы, испытывая трудности со знанием языка, не приходят на заседания клуба разговорного казахского языка «Мәміле», проходящие в Национальной библиотеке.

«Бесплатно! В субботу! Интеллектуальная компания – учёные, кинематографис­ты и журналисты, поэты и экономисты. Доброжелательная атмосфера, изучение прикладных тем. Присоединиться можно с любого занятия, отсоединиться, не объяс­няя причин. Однако в последнее время редко на каком заседании бывает больше 10 человек. Я не гонюсь за массовостью, чем меньше народу, тем больше возможностей поговорить, но все же...», – написал он.

– Это на самом деле была не жалоба, а часть той работы, которую я, к слову, на себя взвалил добровольно, – говорит Канат. – Вижу, что для многих казахов отправной точкой для пробуждения намыса – чести – становится неловкая, и не только языковая, ситуация, в которой они вдруг оказываются. Поэтому и пост написан так, чтобы задеть честь. И он сработал.

Постом поделились более 100 человек. К примеру, некая Ирина Васильева размес­тила его в группе «Дежурный по городу», а там его в свою очередь репостнули ещё 50 человек.

Как результат, когда я пришел в клуб, в Китайском зале, где проходят заседания «Мәміле», собралось уже около 40 человек, а народ все прибывал. Пришлось идти в другой зал – побольше.

Многие говорили на том заседании, что клуб не размещает рекламу, поэтому, дес­кать, они и не знали о нём. Но у бесплатно работающего на протяжении восьми лет «Мәміле» нет такой возможности – продвигать себя за деньги, хотя в своё время проект разветвления сети одноименных клубов по всей стране был осуществлен при поддержке государства.

Сейчас проект, который выдержал проверку временем, выживает, скажу честно, как может. Я затрудняюсь объяснить, в чем причина равнодушного отношения к доказавшему свою жизнеспособность «Мәміле». Иногда мне даже кажется, что кое-кто у нас не заинтересован в том, чтобы все казахстанцы владели государственным языком.

К слову, на новые проекты по продвижению государственного языка финансирование выделяется, но как только оно заканчивается, те исчезают. Они нежизнеспособны, потому что не имеют методической основы под собой.

– А этот клуб – детище Ассамблеи народа Казахстана?

– И его в том числе. «Мәміле» был создан после того, как в 2013 году мне вручили высокую государственную награду – знак «Тiл жанашыры» («Радетель языка»). Его обычно удостаиваются те, кто, как говорят, познал душу языка. Чаще всего это писатели, учёные, филологи-казаховеды.

В тот раз среди двух десятков награж­денных со всего Казахстана я был единственным русскоязычным, который, уже будучи очень в возрасте, освоил язык так, что мог обучать других. Когда после наг­раждения нас пригласили к тогдашнему министру культуры и информации Мухтару Кул-Мухаммеду, он сказал, что мой «Ситуативный казахский» ему нравится и если у меня есть просьбы и пожелания, связанные с дальнейшим развитием государственного языка, то могу их, пользуясь моментом, озвучить в стенах министерства.

Однако, когда я заявил, что нам нужна площадка для изучения языка, министр ответил: коль речь идёт о государственном языке Казахстана, то создавать её специально не нужно. При этом пообещал: «Ситуативный казахский» будет издан за счёт бюджета.

Книга, действительно, была издана по госзаказу и распространена по всем библиотекам Казахстана, но самым большим бонусом стало то, что руководство Национальной библиотеки предоставило мне помещение для разговорного клуба казахского языка.

В 2016 году я написал концепцию будущего клуба «Мәміле», и первое его заседание прошло в январе 2017-го. С тех пор мы отработали полных восемь лет, пошел девятый.

В 2018 году был объявлен тендер на открытие клубов «Мәміле» по всему ­Казахстану – в 14 областных центрах и трёх городах республиканского значения. Сегодня они функционируют только в тех городах, где есть энтузиасты, готовые работать бесплатно, а там, где таковых не нашлось, деятельность структур пос­тепенно сошла на нет.

Я, конечно, не сидел на месте: направлял письма с просьбой рассмотреть возможность оплаты работы модераторов из областных бюджетов хотя бы на полставки, но, к сожалению, отклика не нашел. А ведь это, по сути, государственный проект, так как в своё время на открытие клубов «Мәміле» были затрачены деньги из бюджета.

– Клуб в Алматы, к счастью, продолжает функционировать. Как Вы думаете, за эти восемь лет что-то поменялось в общественном сознании?

– Есть очень большие изменения. Теперь нередки ситуации, когда члены клуба – славяне подсказывают во время дебатов казахам слова и выражения на государственном языке. Это дорогого стоит, ведь данные люди – не приезжие, а коренные алматинцы, которые выучили язык у нас.

Сейчас основной «Мәміле» стал ещё как бы «инкубатором»: активные члены (например, Александра Мыскина и Елена Смирнова) открывают свои клубы казахского языка.

Это говорит о том, что мы уже доросли до того уровня, когда участников клуба нужно делить по уровням. На начинающих и большую прослойку владеющих бытовым языком, но желающих говорить более уверенно, правильно и красиво. То есть речь уже идёт об открытии «высшей лиги», чтобы вести беседы на уровне дебатов.

И это начинание нашло понимание со стороны директора Национальной биб­лиотеки Бакытжамал Оспановой: с конца января заседание клуба будет проводиться именно так.

О том, насколько народ Казахстана заинтересован в знании государственного языка, говорят и продажи книги «Ситуативный казахский». Очень тронул меня, к примеру, Сергей Трегубенко – взрослый, состоявшийся человек, владелец большой строительной компании. Придя в клуб после того моего поста о намысе, позже он приехал ко мне домой, чтобы приобрести трёхтомник «Ситуативный казахский» и плюс к нему «Шкатулку выражений».

На вопрос, для чего ему это все, ведь он уже добился успеха в жизни, Сергей ответил просто: «Чтобы подать пример своим детям и внукам: они должны знать язык своей родины».

– «Шкатулка выражений» – это Ваша новая книга?

– Нет, это не книга. Дело в том, что недавно на сайте sitkaz.kz я разместил свой онлайн-курс казахского языка (не бесплатный, но вполне доступный), к нему прилагается «Шкатулка выражений» с разговорными фразами, отпечатанными на маленьких кусочках картона. Кто-то берет её отдельно от онлайн-курса, а кто-то покупает курс и получает «Шкатулку...» в подарок. К примеру, генеральный директор фирмы «Леовит» Елена Смирнова купила 14 онлайн-курсов для всех своих сотрудников, и таких людей становится все больше.

Доброжелательное отношение к государственному языку сложилось, на мой взгляд, благодаря тому, что в Казахстане все процессы идут у нас без нажима и принуждения. Плоды этого налицо: если участники-казахи на тематических занятиях в «Мәміле» говорят про себя – «мен қазақпын, қазақтың iшiнде найманмын, найманнын iшiнде матаймын», то люди других национальностей – «мен қазақпын, қазақтың iшiнде орыспын» или – «неміспiн», «ұйғырмын» и т. д.

Замечу, никто их не заставляет говорить так. То, что люди сами приходят к этому, является показателем того, что мы превращаемся в единую нацию.