В ноябре прошлого года наша редакция рассказывала невероятную историю полицейского, многодетной мамы Диляфруз Кинжехановой, которая родив пятерых детей, подарила уют и любовь ещё четверым детям, находившимся в трудной жизненной ситуации. Наша героиня нашла их будучи при исполнении своих должностных обязанностей. С тех пор в её жизни произошли большие перемены. О том, почему Диляфруз ушла из ювенальной полиции и как сейчас, спустя 3 года, складываются отношения в их теперь уже огромной семье, героиня рассказала в интервью корреспонденту наш сайт.

– Во время нашей последней беседы Вы работали в ювенальной полиции. Почему Вы решили перевестись?

– Я работала в отделе по делам несовершеннолетних с 2013 года по 2019 год. В прошлом году в ноябре месяце я перевелась, потому что мне было уже тяжеловато работать в ОДН, поскольку у сотрудников ювенальной полиции работа не лёгкая, и даже морально, я бы сказала, очень тяжелая. Это связано с тем, что на работе ты постоянно видишь неблагополучные семьи, детей, которым нужна помощь, но ты можешь им помочь только как сотрудник полиции, но не как обычный человек, потому что всем детям мира не поможешь, к сожалению. Именно поэтому я перевелась в отдел участковых на должность старшего инспектора по особым поручениям Департамента полиции Жамбылской области, я начала курировать участковых. Там я проработала с ноября 2020 по июль 2021 года. И буквально неделю назад я получила приказ о назначении на должность старшего инспектора по защите женщин от насилия Департамента полиции Жамбылской области.

Нынешняя работа мне безумно нравится, потому что она действительно важна, так как насилие над женщинами в Казахстане, к сожалению, продолжает быть актуальным по сей день. Ещё одна сложность моей работы состоит в том, что многие женщины намеренно скрывают факт насилия, совершенного над ними со стороны мужа ил даже детей. Помимо этого, я также стала членом Совета матерей Жамбылской области при Ассамблее народа Казахстана, поскольку уже долгое время мы совместно работаем, выезжаем к неблагополучным семьям вместе с АНК, обсуждаем национальные вопросы и так далее.

– Расскажите по подробнее о своих обязанностях на новой должности. Чем она отличается от прежней работы? Встречались ли Вам уже какие-либо громкие дела или запоминающиеся случаи из рабочих будней?

– У нас в каждом районе есть инспектор ПЗЖН, но самые громкие случаи бытового насилия над женщиной переходят ко мне. Вообще, по своей сути, у всех полицейских есть одна обязанность на всех – помогать людям. Даже когда я работала в ювенальной полиции и в мои обязанности входило обход определенной территории и патрулирование на улице, я не говорила людям: «я инспектор по делам несовершеннолетних и я делаю только свою работу», я все равно всегда помогала людям по их различным вопросам. В такие моменты наш народ удивляется, что сотрудники полиции это не какие-то «оборотни в погонах», а хорошие люди и стражи порядка.

У меня даже был один интересный случай, когда я помогла женщине оформить документы, которая жила на станции Чолдала в Жамбылской области. На самом деле у неё вообще никогда не было никаких документов, её родители умерли. Сейчас ей примерно 40 лет, а на момент нашего знакомства она успела родить 6 детей без документов и также без документов выйти замуж. То есть, она даже ни разу в жизни не получала АСП (адресную социальную помощь – прим.ред.). У самих детей не было свидетельств о рождении, только справки с роддома, поэтому дети за всю жизнь ни разу не получали медицинскую помощь в медучреждениях. И когда она пришла ко мне за помощью, я просто не могла отказать, тем более у неё шестеро детей и все маленькие. Решили начать с её документов: восстанавливали справки, ходили в миграционную полицию, после того, как сделали ей паспорт, в РАГСе сделали свидетельства о рождении всем её детям. Таким образом, на сегодняшний день она и её дети – граждане Республики Казахстан и также получают АСП. Она до сих пор звонит мне по праздникам, поздравляет, говорит: «так неудобно Вам звонить, вдруг отвлекаю или мешаю, Вы же всё-таки сотрудник полиции». Но я ей сказала, что такие звонки мне только в радость и в первую очередь я не полицейский, а человек. И даже от простого сообщения или смайлика мне было бы приятно.

– Часто ли в работе встречаются женщины, которые отказываются писать заявления на мужа из страха возобновления побоев?

– Такое бывает, но когда женщина пишет заявление на мужа, то в 70% случаев мужчины больше не применяют силу в отношении жен. Да, есть и другие 30 процентов, которые начинают бить жен пуще прежнего, но тогда уже судья выносит решение об аресте этого мужчины. Но чаще всего, конечно, мужчины успокаиваются, поскольку они знают, что участковый инспектор, закрепленный на определенной территории, берет правонарушителей на учёт, выезжает на их адреса и ещё месяц держит поведение мужчины на контроле, проводит профилактические беседы. В такие моменты женщина чувствует, что она не одна, что её могут защитить и у неё появляется своё «я». А если бы она молчала и дальше, муж продолжал бы её избивать и в конце концов это привело бы к печальным последствиям.

– Это правда, что женщины, которые стали жертвами бытового насилия, больше доверяют полицейским-женщинам, нежели сотрудникам полиции-мужчинам?

– Да, такой момент действительно есть. И зря говорят, что женщинам не место в полиции. Ещё как место! Вообще, по Жамбылской области у нас 13 инспекторов по защите женщин от насилия, пятеро из них – мужчины, и восемь – женщины. Женщины работают ничем не хуже мужчин, и мы все, работая с людьми непосредственно, уже очень многим помогли и продолжаем помогать. Кроме того, наше начальство – генерал-майор полиции Жанат Сулейменов также постоянно оказывает поддержку и всячески помогает нам в нашей работе.

– Уже прошло три года с тех пор, как Вы усыновили детей из неблагополучной семьи. Не пожалели ли вы о своём решении? Как складываются Ваши отношения сейчас?

– Я ни о чём не жалею ни в коем случае, семья у нас очень дружная. Но, если честно, я до сих пор не могу понять, как я так решилась на это, поскольку усыновление да ещё и нескольких детей – это шаг очень ответственный и трудный. И даже моя мама не сразу меня поняла. Только недавно, спустя три года, она смотрела на моих детей и сказала: «Какие же они счастливые, какая ты молодец. Раньше я тебя не понимала, теперь понимаю. Вижу, как твои дети сидят играются, в бассейне купаются, и сколько у них радости в глазах. Представляешь, если бы они там остались? Что бы они ели, во что бы одевались? Тем более там девочки растут, не дай бог кто-нибудь бы посторонний зашел в дом, за них даже некому бы было заступиться».

Когда я их увидела впервые, моя душа плакала, я не могла даже словами описать, что я чувствовала в тот момент. А когда я увидела, как моя дочка, Диана, будучи пятилетним ребёнком, стоит и моет посуду в холодной воде, я не смогла их там оставить.

Я не говорю, что их мать была плохая, она была добросовестная, ходила на поле, работала, пыталась прокормить детей. Но на тот момент, когда я пришла к ним в дом, около 1 года и 2 месяцев их матери не было дома, она была в розыске. Забота о детях легла на плечи 72-летнего деда, которому даже физически было тяжело содержать этих детей, несмотря на то, что он изо всех сил пытался, дома была полная антисанитария, дети сами грязные, никто не мылся, ели что попало. В глазах этого старика я увидела просто усталость, ему было тяжело содержать четверых детей, но он не мог их бросить.

Когда я привела их домой, у девчонок не было даже нижнего белья, я сняла с них платья, а у них под ним ничего. Моя старшая дочь спросила: «Мама, откуда ты их привела? Они будто не из дома, а с улицы».

Изначально мои дети даже не знали, как держать веник в руках, но я их научила. Я научила их готовить кушать, но в самую первую очередь я их научила мыться, и приучила к ежедневной гигиене и принятию ванны. Выдала им чистую одежду, (специально для них купила все новое), выдала полотенца, объяснила, что нижнее белье, носки и майки нужно стирать каждый день, а в постель надо ложиться чистыми. Сейчас у нас быт уже налажен, дети все делают сами. И я не жалею о своём решении, сейчас все счастливы и я рада, что смогла дать им другую жизнь.

– Почему сейчас вы стали меньше публиковать фотографии своей большой семьи, детей в социальные сети?

– Раньше я очень часто делилась нашими разными фотографиями в Facebook или Instagram, особенно если куда-то ходили гулять все вместе. Но, как говорится в пословице, у людей язык без костей. И некоторые наши люди, если сами не могут помочь детям, то и другим не дают ни помогать, ни спокойно воспитывать усыновленных детей. Именно такие недоброжелатели постоянно писали грубые комментарии, задавали неуместные вопросы. И для моего старшего сына Марата, (19 лет), которого я взяла на воспитание, очень тяжело и неприятно читать все это. О том, что он смотрит мои социальные сети я не знала. Он просто периодически спрашивал: «Мам, можно ненадолго Ваш телефон?». Я, конечно, не отказывала, что мне скрывать там от своего ребёнка, давала. Оказывается он заходил в мой аккаунт, читал, многим людям отвечал на их вопросы. Когда я об этом узнала, у меня был шок конечно. И тогда я посадила ребёнка и начала с ним говорить, он заплакал и сказал: «Мам, пожалуйста, больше ничего не выставляйте, потому что мне неприятно видеть, что о вас говорят люди. Да, я потерял свою родную мать, но Бог мне подарил вторую маму и я не хочу и её потерять. Если Вы прочитаете все эти ужасные сообщения и комментарии, они сделают Вам больно». И поэтому дети попросили не вставлять вообще фотографии, ни их, ни свои. Естественно, я согласилась.

– В момент нашей последней беседы Вы рассказывали, что двое старших сыновей хотят пойти по вашим стопам. Они уже определились с выбором вуза?

– Теперь не только мои мальчики, но и девочки хотят стать полицейскими, когда вырастут. Сейчас трое детей учатся на гранте в колледже, а потом они хотят пойти в армию, а уже потом устроиться на работу в органы внутренних дел. Но я не хочу, чтобы они работали там. Я понимаю, что они добрые и тоже хотят помогать, как я однажды помогла им, но это все-же мои дети, для каждой мамы дети всегда будут маленькими и их хочется оберегать. А работа полицейских очень трудная и сопряжена с рисками, поэтому я переживаю за своих детей. Тем более, что работа в полиция трудна ещё и тем, что ты не считаешься со своим временем.

– Как Вам удается совмещать материнство и работу? Всё-таки воспитание 9 детей – это огромный труд.

– Наше утро начинается с 6.00, все вместе завтракаем. Мальчики разъезжаются по колледжам, всех девочек отвожу в школу, сама еду на работу. Вечером, возвращаясь работы, забираю их и мы вместе едем домой. Ложусь спать только в час ночи. Я сплю только 5-6 часов в сутки, больше не могу, может быть уже привычка со школы МВД.

Сейчас у меня 6 мальчиков и 3 девочек. Дети между собой очень дружные, друг к другу относятся с пониманием. Может быть просто повзрослели, поэтому начали осознавать. Сейчас у меня только один сынок маленький – 3 годика, остальные уже большие. Ну, как и во всех обычных семьях, у нас случаются бытовые ссоры, обиды, могут что-то не поделить. Но мы все решаем это разговорами за одним столом, обсуждаем и миримся. Драк, слава богу, между ними никогда не было. Возможно, это потому, что я приезжаю с работы и рассказываю им случаи из жизни детей, которым не повезло оказаться в неблагополучной семье. И мои дети всегда очень переживают и расстраиваются, говоря: «Мам, почему у нас не большой дом, чтобы мы могли всех привести и приютить». Приходится им объяснять, что их мама не сможет даже при большом желании «разорваться» на всех этих детей, да и к тому же, органы опеки этого не допустят. Ведь, когда берёшь ребёнка в дом, его же надо не только покормить и согреть, его надо воспитывать, одевать, содержать, уделять ему время. А моего времени, к сожалению, хватает только на девятерых детей, большее количество мне не по силам. Конечно, тех детей очень жалко, но один человек не может помочь сразу всем, как бы мне этого ни хотелось.

– В последнее время часто приходится слышать о том, что многодетным матерям требуется та или иная материальная помощь от государства для содержания своих детей, очень много скандалов и митингов рождается на этом фоне. И примечательно то, что вы, являясь так же многодетной матерью, никогда ничего не требовали от общества и властей. Как думаете, с чем это может быть связано?

– Я помню одно высказывание нашего первого Президента Нурсултана Назарбаева: «Каждый человек создает семью для себя, каждая женщина рожает ребёнка для себя». Ещё до усыновления детей, когда я родила пятерых, моя мама не понимала, куда и зачем я рожаю так много детей. Но я всегда всем отвечала, что иметь большую семью – это моя мечта. Я и сама выросла в большой семье, у нас было 8 девочек и 3 мальчика. И когда я взяла под опеку ещё четверых детей, я ни разу об этом не жалела.