Применила ли актриса личный опыт женского коварства? Об этом мы осторожно расспрашиваем красотку.

- Я же кайфанула от этой роли! — с ходу приходит в восторг Линда. — Было где развернуться! Да, она ведёт себя чудовищно, но многие зрители писали мне, что понимают ее: женщина борется за свой мир, который создавала много лет, и готова это делать любыми способами. А тут он может рухнуть. Вот у неё и срывает чеку, что называется.

- Это как раз то, чего вам не хватает в жизни — побыть безумной?

- Нет, что вы, в жизни я и так абсолютно безумная! Не хватало страстей именно в кино, где ко мне пристало амплуа стервы, рафинированной негодяйки или жены олигарха, без таких страстей. Эх, побольше бы таких ролей с шекспировской драмой внутри. Это прям моё.

- Вы почти два десятилетия прожили в Москве, вернулись домой несколько лет назад. Что случилось, не прижились?

- Как раз то, что я там жила и работала 18 лет, свидетельствует о том, что все получилось. Я стала узнаваемой и востребованной актрисой. И уехала потому, что заболел дедуля, следом за ним бабуля. Они главные люди в моей жизни, как и сын. Они воспитали меня, так что когда стало ясно, что проблемы затяжные и моей тете Эльвире трудно справляться одной, а я не могу координировать работу врачей из Москвы, приняла решение вернуться домой.

Впрочем, я изначально не планировала оставаться в России, поэтому не меняла гражданство, паспорт, даже когда понимала, что это могло бы существенно облегчить мне жизнь в другой стране. Наоборот, вез­де гордо говорила, что из Казахстана, и даже в танцах на льду ломала ребра под флагом нашей страны. Первый раз придя на студию к Егору Кончаловскому, полушутя, полу­серьезно так и сказала, что теперь я буду представлять Казахстан в Москве.

- Зачем тогда вы туда изначально поехали? За славой, за деньгами?

- Чтобы стать мегапрофи в своём деле, и эту задачу выполнила. Гены — это хорошо, но недостаточно, я это очень чётко понимаю. Мой папа был гениальным актёром, а я ремесленник, хорошо знающий своё дело, скажу честно. И для этого мне надо было сыграть кучу ролей, работать рядом с самыми крутыми актёрами, от которых я буквально теряла дар речи.

- И все же, вернувшись в Казах­стан, вы темнили: сначала обосновались в Астане, говорили, что берете уроки пения...

- Я пою давно и делаю это профессионально. Ещё и сама песни пишу, правда, пока в стол. Кстати, я же получила образование именно как певица, причём сразу попала в девчачью группу. Вообще всю жизнь вокал и актёрская профессия шли у меня рядом, и пела я при любой возможности.

Вот один только факт. Игорь КРУТОЙ позвонил и предложил мне как гостье спеть с кем-то из звезд на “Новой волне”. Я прыгала от счастья, что могу выйти на такую серьёзную сцену с обожаемой Ани ЛОРАК. В России вообще было много предложений как раз по вокальной карьере. Мой голос понравился Градскому, Дробыш предлагал контракт, дольше всего я вела переговоры с продюсерским центром Агутина.

Но каждый раз, когда начинали обсуждать детали, мне открытым текстом говорили, что сначала надо попеть попсу, завоевать публику, а уже потом делать, что я хочу. Причём контракт предлагали на стандартные семь-восемь лет, а это означало, что я не могла бы принадлежать сама себе, строить график съемок. Вот поэтому каждый раз, подумав, я говорила нет.

Сейчас понимаю: чтобы петь то, что я хочу, надо создать свой лейбл, работать с собственной командой. Надеюсь, что ещё успею все это реализовать.

- А кем вы изначально хотели стать — актрисой или певицей?

- Разведчиком. Возможно, под влиянием того фильма, в котором снялся папа, но лет в 14 это была моя серьёзная мечта. Я готовилась, прочитала все, что могла найти о разведке, представляла себя добывающей данные, защищающей свою страну. С патриотизмом у меня всегда был полный порядок. А потом вышла замуж, в 17 лет родила и поняла, что это не для меня. Одно время хотела работать неонатологом, выхаживать малышей. В какой-то степени это желание я реализую сейчас, спасая животных.

- Мечты о карьере разведчика — это что-то неожиданное…

- Ну уже потом, когда появились мозги, я поняла, что такое женщина-разведчик и как она добывает информацию….

- Извините за грубый вопрос, а во сколько лет появились мозги?

- Лет в 25. Я всегда буду благодарна Москве — она научила меня смирению. Уезжала я в ранге готовой звезды, эдакая деловая колбаса. Все меня знают, родители известные актёры — дура, примеряющая к себе папины и мамины достижения. Думающая, что если в три с половиной года появилась на обложке журнала “Советский экран”, то ВСЁ! И когда мне дали понять, что таких династий море, что надо вставать в общую очередь на кастинге и ждать шанс, мне поначалу трудно было это понять.

Постепенно пришло осознание, что я одна, с маленьким сыном, и надо пахать. Моё эго с каждой ролью становилось все меньше. И когда я стала что-то собой представлять как артист, то поняла, что ничего бы не добилась, если бы осталась дома. Был риск, что я стану такой неприятной особой. Но меня поставили на место, и это было правильно и полезно для меня.

- Веганство, желание спасать собачек и кошек — это хайп?

- А вы как думаете? Если я 20 лет спасаю животных, 17 лет не ем мясо. Кстати, это сейчас можно легко отказаться от кожи и меха и при этом выглядеть стильно. Два десятка лет назад в помощь был только жуткий кожзам, и, чтобы носить его, нужна была смелость. Моё волонтёрство началось с одной беременной кошки, которую я взяла на время и которая родила мне восемь человек-котят. Мне пришлось ими заниматься, кого-то раздать, кого-то оставить себе. А потом животные словно знали, что надо идти ко мне, попадаться у меня на пути, а может, я стала внимательнее.

Я вам больше скажу: у меня сейчас кроме прочих животных моего приюта живут пять шиншилл. Из них должны были сделать шубы, если бы я не поехала на ферму и не выкупила их. Для меня это минус пять смертей в мире. Потом ещё с трудом везла их в Алматы, и вы не представляете, как умопомрачительно дорого это оказалось.

- Убеждения не мешают актёрской карьере?

- Иногда мешают, в какой-то момент я поняла, что надо быть лояльнее, иначе просто останусь без ролей. Например, мне предложили играть шаманку в одном из сериалов, но надо было ходить в шкуре животного. Я объяснила режиссёру, что физически не смогу этого сделать. Но роль мне нравится, и, может быть, стоит сделать искусственную шкуру. Такой вариант всех устроил. Я пошла на эту сделку с совестью, потому что мой девиз: “Никогда ничего не доводи до маразма”.

- От чего сейчас кайфуете больше всего?

- У меня наконец-то появились мои горы! Если вы родились в Алматы, то поймете меня. С горами все чётко и понятно, не то что при кольцевом устройстве города. Я ещё и заряжаюсь в наших горах. Приезжая домой, я всегда находила время подняться на плотину Медеу и проораться, это моя подзарядка. Что при этом думали обо мне люди, было не важно.

- Как с вами мужчины уживаются…

- Любовь зла, полюбишь и Линду Нигматулину. Мне важно всегда думать, что одобрил бы во мне, в моих поступках папа. Хотя его не помню, но у меня нет ощущения его отсутствия. Всегда есть люди, которые готовы рассказать о нём, есть рукописи, мамины рассказы, представления о том, как он жил, что думал по тому или иному поводу. Надеюсь, что когда-то созрею, почувствую внутреннюю готовность поработать над фильмом, книгой про папу, может быть, открою театр его имени. У меня планов вообще много.

- А что из ближайших?

- Совсем скоро выйдет сериал “Таргет”, где в ролях наши блогеры-миллионники, там я играю директора школы. С большим волнением жду фильм “Кровавая луна”. Я столько играла негативных героев, что решила дозировать такие образы. Но в “Кровавой луне” уж очень хороший актёрский состав. Ну а дальше… Здорово, что в Казахстане сейчас снимается много хорошего кино. Я прям предвкушаю ещё несколько интересных работ. Есть среди них и авторское кино.

- Ну оно-то точно не принесёт славы и популярности у народа…

- Вы знаете, я снялась в стольких сериалах и зрелищных фильмах, что если народу суждено было полюбить меня, то он уже должен был это сделать!

Ксения ЕВДОКИМЕНКО, Алматы